Борис Кагарлицкий сравнивает американскую и европейскую модель управления. В последнее время проект под названием "Как в США" был очень популярен, но он первым пострадал от кризиса. Настает время вернуться к европейской традиции?
Борис Кагарлицкий:
После конца холодной войны, конечно, было понятно, что образцом для глобального подражания становятся соединенные штаты. Ну это понятно – страна победитель становится крайне привлекательной. Но, с другой стороны конечно, за этой пресловутой американской моделью стоит не только восхищение успехами США, но и то, что эта модель в достаточной мере выгодна правящим элитам. Потому что она требует гораздо меньшей социальной ответственности. Элита возлагает на нее гораздо меньшую нагрузку. Причем, в чисто американском варианте, когда мы берем не американскую модель, а именно США как конкретную страну, есть один очень важный нюанс, что издержки, связанные с нежеланием элит брать на себя социальную нагрузку можно отчасти перекладывать на внешний мир.
Если вы, например, не имеете достаточной системы для воспроизводства рабочей силы на определенном уровне, то вы может, имея мощную финансовую систему, либо привозить себе товары из других стран, либо вы можете привозить себе работников из других стран. Причем, может быть, довольно квалифицированных, которым при этом платите довольно низкую зарплату, потому что в других странах зарплата опустилась еще ниже, или она всегда была очень низкой. Т.е. в американском варианте вы снижаете социальные издержки для элиты и пытаетесь вывести наружу, заставить других платить те издержки, которые вы не можете полностью снять. Когда американскую модель начинают копировать уже в западной Европе, не говоря уже о России, то получается очень грустная ситуация.
Т.е. с одной стороны социальные издержки элиты снижаются. Для элиты это очень хорошо. Для правящих кругов это замечательно. Для бизнеса это прекрасно. Но общество все равно сталкивается с целым рядом проблем, которые мы не можете решить за чужой счет. Потому что этих ресурсов нет у вас. Политических в том числе, ресурсов. И соответственно возникает ситуация, когда европейская модель, предполагающая гораздо более высокий уровень социальных издержек для государства и для правящего класса, оказалась дискредитирована А с другой стороны уже сейчас во время кризиса выяснилось, что она являлась бы единственным спасением. В США сейчас начинают говорить про шведскую модель, про западноевропейский опыт. Тот же самый Барак Обама говорил о шведской финансовой модели. Потому что вдруг выяснилось, что в условиях тяжелого экономического кризиса социальные издержки резко пошли вверх.
Если бы у американцев были социальные институты, похожие на западноевропейские, то в значительной мере этих проблем удалось бы избежать. Простейший пример. Вот допусти американские компании платят меньше налогов. Они меньше тратят на разного рода социальные программы, которые заставляет их оплачивать государство через налоги. Соответственно у них выше рентабельность, казалось бы. Для бизнеса это хорошо – бизнес быстрее развивается. Но парадокс в том, что когда доходит до тяжелого кризиса, выясняется, что, например, спрос начинает очень быстро падать. Потому что нет вот этой социальной подушки, которая поддерживала бы население на определенном уровне.
Т.е. люди начинают просто резко экономить деньги, потому что их никто не поддерживает, они за все должны платить сами. Значит, начинают разваливаться целые отрасли, сразу же. Которые в противном случае не развалились бы. Потому что люди социально обеспеченные могли бы тратить на это деньги. То и соответственно в Америке кризис начал развиваться быстрее, острее, болезненнее, чем в западной Европе.
Что делать в американской ситуации правительству? Оно начинает тратить очень много денег, чтобы компенсировать эти потери. Выяснилось, что западные европейцы, которые платили деньги раньше, во время кризиса их экономят. Опять же результатом является повышенная эмиссия доллара. Нужно печатать доллары или брать деньги в займы на финансовых рынках и, соответственно, мы не знаем, что будет дальше с американской валютой. Раньше говорили, что американская валюта сильна, потому что на Америку не падает такая большая нагрузка социальных издержек, как в западной Европе.
Сейчас американская валюта находится под ударом, потому что она должна покрывать вот эти самые невероятные социальные издержки, вызванные кризисом. А евро находится в гораздо лучше состоянии, по той же самой причине. Опять же посмотрите ситуацию фунта и евро. Т.е. фунт, который ближе к доллару в этом плане, британская модель гораздо ближе к американской модели. Социального государства в Англии меньше. И всегда фунт выглядел очень хорошо. Говорили, что вот Англичане не пошли по европейскому, континентальному пути, т.е. они снижают социальные издержки, зато посмотрите какая у них в результате крепкая валюта. Потому что мало денег тратят, соответственно валюта крепкая. Вот теперь посмотрите, что случилось с фунтом. Он резко упал, а евро так, конечно, под некоторым ударом, но, в общем, стоит. Почему? Потому что то, что в Европе тратят за 10 лет понемногу в США и Англии пришлось заплатить за 1-2 года.
Поэтому европейская модель сейчас выглядит гораздо более привлекательной, но, что называется, поздно пить боржоми. Зачастую просто многие вещи разрушены. Сейчас во Франции идут дискуссии «что делать?». Французы наконец поняли, что их социальная модель была лучше, чем Американская. Это сейчас все признают, что во Франции все работало лучше, чем в США или Англии. Но вот сейчас как раз уже не работает. Потому что они потратили последние 15 лет на то, чтобы максимально демонтировать, сломать, испортить все то, что у них было специфически французского. И сейчас большая дискуссия, которую вы видите в Французской прессе «как построить новую социальную модель».
Т.е. социальный компромисс старого типа не работает. Причем не работает не потому, что он вообще не мог бы работать, а потому что его демонтировали. А новый не так легко построить. Если упрощенно сравнивать европейскую модель и американскую, то американская модель более рыночная, европейская более социальная. Что за эти стоит? Прежде всего, конечно, налогообложение. Т.е. минимальное налогообложение в США, гораздо более тяжелое налогообложении в западной Европе.
Т.е. налогов платишь больше. Другое дело, это очень важно – значительная часть налогов не идет центральному правительству, а идет местным властям. Насколько я помню, в Скандинавии где-то 60 или 70 даже процентов налогов остается на месте. А поскольку эти страны еще и маленькие, то можно даже конкретно руками пощупать – на что идут твои деньги. Но даже в более крупных странах, таких как Германия или Франция схема похожая. Так или иначе, высокие налоги, которые идут на социальные программы, строительство дорог, на образование, на здравоохранение, на муниципальные предприятия, на транспорт (как правило государству принадлежащий). Второй момент это то, что шведский социолог Гёрн Терболн называл институциональная поддержка занятости.
Т.е. государство берет на себя определенные обязательства по созданию рабочих мест. Но тут встает вопрос об эффективности рабочих мест. Потому что, самое страшное, что может быть, в чем упрекали европейскую модель, это то, что чтобы просто создать рабочие места государство поощряет людей делать вещи, которые в принципе может можно и не делать. Т.е. больше чем нужно людей будет ремонтировать дороги или больше чем нужно будет сидеть в приемных государственных служб, беседовать с посетителями. И так далее. Т.е. вы начинаете раздувать штаты в госсекторе. Сейчас начали сравнивать как раз, как работают европейские и американские компании и, соответственно, государственные структуры.
Выяснилось, что на самом деле бюрократов в США больше оказывается. И есть еще одна проблема - в управленческом аппарате частных компаний зачастую люди работают тоже довольно неэффективно. Потому, что для компаний работает та же логика, что и для бюрократического аппарата в государстве. Т.е. раздувание штатов, пресловутый принцип Паркинсона. Давайте будем иметь как можно больше сотрудников – это круто. А соответственно дальше получится: секретаря, офис-менеджера, человек, которые точит карандаши, нескольких системных администраторов, которые кабели таскают. И так далее и система раздувается. Почему. В том числе, как ни странно, потому, что у компании низкие налоги у нее остается больше денег, чем ей на самом деле нужно. И компания эти деньги начинает неэффективно тратить, потому что на нее очень низкое, слабое давление. И вот в чем парадокс – это ведет как раз к повышению эффективности бизнеса, а не к понижению эффективности. Когда государство, что называется, уходит и отпускает, говорит: «делайте, что хотите», соответственно деньги остаются лишние, накапливается жирок. Ну а с жиром бегают хуже, как известно. Поэтому госдавление на компании это как раз фактор повышающий конкурентоспособность, а не понижающий.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии